Исполнительный лист третейского суда

В соответствии со ст. 44 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации»1 решение третейского суда исполняется добровольно в порядке и сроки, которые установлены в данном решении. Если в решении срок не установлен, то решение подлежит немедленному исполнению.
Из данной нормы можно предположить, что порядок и сроки исполнения решения третейского суда определяются лишь в самом решении. Разумеется, это не так. В частности, ссылка на исполнение решения «добровольно» должна восприниматься как указание на действие общих правил диспозитивности гражданско-правового регулирования, включая нормы ст. 1, 420-422 Гражданского кодекса РФ о возможности сторон самостоятельно договариваться о порядке исполнения решения третейского суда. Сложившаяся практика включения в третейское соглашение, в мировое соглашение, а также в медиативное соглашение условий о порядке исполнения таких решений лишь подтверждают этот вывод.
В принципе вопросы исполнения решений третейских судов, как принудительного, так и добровольного, заслуживают самостоятельного анализа. Здесь лишь отметим, что, «немедленное» исполнение есть исполнение, требующее совершения соответствующих действий непосредственно после вынесения решения (в том числе и в тот же день); если для этого требуются действия организации и специальная подготовка, то есть смысл использовать сроки и порядок их исчисления, указанные в ст. 190-208 ГК РФ. Кроме того, если исполнение в срок не произведено, требуется принудительное исполнение, а на возникающие при этом отношения распространяются нормы об исполнительном производстве (на их применение указывает и ст. 45 ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации).

Общие правила выдачи исполнительных листов на решения третейского суда предусмотрены в ст. 236-238 АПК РФ и в соответствующих нормах гражданского процессуального законодательства (в ГПК РФ это нормы главы 47). Надо обратить внимание, что нормы, устанавливающие выдачу исполнительных листов, предусматривает и ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации», при этом содержание норм различных актов не совпадает (например, в части определения состава документов, представляемых с заявлением о выдаче исполнительного листа). Проведение требуемой унификации этих норм следует связывать с давно уже назревшими и объективно необходимыми уточнением и принятием новой редакции ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации».
Некоторые вопросы выдачи исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов отражены в обобщениях судебной практики2.
По смыслу норм законодательства вопрос о выдаче исполнительного листа исходно определен наличием волеизъявления заинтересованного лица. Практика свидетельствует, что многие решения исполняются добровольно; однако в большинстве случаев обращение за исполнительным листом все же следует вне зависимости от того, приступил к исполнению или не приступил должник3. Причины этого разнообразны, обычно здесь сказываются опасения вероятного банкротства должника, возможность пропуска трехлетнего срока с момента добровольного исполнения и утрата тем самым самого права принудительного исполнения состоявшегося решения.
Право на обращение за исполнительным листом имеют взыскатели, то есть лица, в пользу которых состоялось решение, но в установленный срок оно не оказалось не исполненным. Никакого «автоматического порядка» принудительного исполнения не существует. Впрочем, точно то же можно сказать и в отношении исполнения решений государственных судов.
Выдача государственным судом исполнительного листа на решение третейского суда не превращает данное решение в какое-либо иное. В этой связи норма подп. 1 п. 1 ст. 12 ФЗ «Об исполнительном производстве»4 является не точной: она определяет в качестве исполнительных документов исполнительные листы, выдаваемые судами общей юрисдикции и арбитражными судами «на основании принимаемых ими судебных актов». Разумеется, если принято решение третейского суда, то исполнительный лист выдается на основании именно этого решения, а не определения государственного суда. Утверждать иное можно лишь в результате подмены понятий, искажая соотношение существа решения и исполнительного листа как акта, обеспечивающего его реализацию; заметим, государственный суд в таких случаях вообще не рассматривает и не разрешает спор, а потому его определение не является отражением позиции государства в отношении спора.
Правила, предусмотренные ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» и в названных статьях процессуального законодательства о выдаче исполнительных листов, действуют лишь в отношении решений национальных третейских судов и для исполнения их решений только на территории Российской Федерации.
В соответствии с п. 3 ст. 236 АПК РФ заявление о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда подается в арбитражный суд субъекта Российской Федерации по месту нахождения или месту жительства должника либо, если место нахождения или место жительства неизвестно, по месту нахождения имущества должника — стороны третейского разбирательства. С учетом норм ст. 22 ГПК и ст. 27 АПК вопрос о подведомственности должен решаться исходя из субъектного состава и характера спора. Это означает, что если рассмотренный спор подведомствен суду общей юрисдикции (например, одним из участников был гражданин, не являющийся предпринимателем без образования юридического лица), то и обращаться за исполнительным листом следует в суд общей юрисдикции.
Формальная сторона заявления о выдаче исполнительного листа вполне выражена в нормах ст. 237 АПК РФ. Во-первых, это представление его в письменной форме, подписанным уполномоченным лицом стороны, в пользу которой состоялось решение (вариант — посредством заполнения формы, размещенной на официальном сайте арбитражного суда в сети «Интернет»).
Во-вторых, непосредственно в заявлении должны быть указаны необходимые сведения для рассмотрения заявления (наименование арбитражного суда, в который подается заявление, наименование и состав третейского суда, принявшего решение, место его нахождения, наименование сторон третейского разбирательства, их место нахождения или место жительства, дата и место принятия решения третейского суда, требование заявителя о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.
В-третьих, к заявлению о выдаче исполнительного листа должны быть приложены решение третейского суда (подлинное или заверенная копия), соглашение о третейском разбирательстве (подлинное или заверенная копия), документ, подтверждающий уплату государственной пошлины, уведомление о вручении (направлении) копии заявления другой стороне третейского разбирательства, документ, подтверждающий полномочия на подписание заявление в принципе достаточны для рассмотрения вопроса по существу. Вопросы надлежащего заверения копии решения третейского суда составляют самостоятельную проблему5. Представляется, ее оптимальное разрешение на сегодня (не затрагивая иных вариантов решения) следует связываться с введением общей нормы о том, что изначально третейским судом изготавливается один обязательный экземпляр решения для возможного обращения заинтересованной стороны за получением исполнительного листа.
Если документы поданы с нарушениями требований ст. 236, 237 АПК РФ, заявление оставляется без движения или возвращается лицу, его подавшему.
Заявления о выдаче исполнительного листа на принудительное решение третейского суда рассматриваются судьей единолично в пределах трехмесячного срока (с учетом срока на подготовку к судебному разбирательству и вынесение решения). Как известно, ранее в качестве предельного предусматривался месячный срок; увеличение его до трех месяцев фактически ставится сторону, добивающуюся защиты своих прав в третейском суде, в неравное положение с теми участниками гражданских отношений, которые воспользовались обычной судебной процедурой. Полагаем, введение столь длительного периода получения исполнительного листа в условиях спора и возможного выведения активов должника следовало сопроводить специальными дополнительными обеспечительными мерами, которые бы исключили минимизацию имущественной массы должника.
В принципе, с учетом требований к составу документов, предусмотренных ст. 237 АПК РФ, никаких иных документов для принятия определения не требуется. Однако п. 2 ст. 238 АПК РФ предусматривается право судьи, рассматривающего дело, истребовать (по правилам, предусмотренным АПК РФ) из третейского суда материалы дела, по которому испрашивается исполнительный лист. Таким образом, речь идет о том, что судья должен сослаться на конкретные документы («материалы»), которые у него отсутствуют, но необходимы для вынесения определения. Законодательство не предусматривает, что при таком запросе направлению в государственный суд подлежит все дело.
Для рассмотрения дела по заявлению стороны лишь извещаются о времени и месте судебного заседания. При этом неявка их (их представителей), извещенных надлежащим образом, не является препятствием для рассмотрения дела.
Разумеется, сам третейский суд (конкретный судья) не может быть вызван в государственный суд, равно как не может быть участником процесса.
В соответствии с п. 4 ст. 238 АПК РФ суд при получении заявления устанавливает «наличие или отсутствие оснований для выдачи исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда… путем исследования представленных в суд доказательств обоснования заявленных требований и возражений» (п. 4 ст. 238 АПК РФ). Такая формулировка, по крайней мере, не удачна. В частности, она допускает ложное представление, что государственный суд вправе заново рассмотреть уже решенное дело. Разумеется, это не так. Но в таком случае следовало бы из указанного текста закона убрать слова о «заявленных требованиях и возражениях».
Если на рассмотрении суда находится иное заявление — об отмене или о приостановлении исполнения третейского суда, то суд, рассматривающий заявление о выдаче исполнительного суда, может отложить рассмотрение последнего заявления. Однако это возможно лишь в случае признания отложения «целесообразным», что позволяет считать необходимой специальную аргументацию для отложения. Наконец, по ходатайству стороны, обратившейся за исполнительным листом, суд может в таком случае обязать другую сторону предоставить надлежащее обеспечение.
Необходимость сдержанного отношения к возможностям государственного суда выдавать или не выдавать исполнительный лист подкрепляется и нормами ст. 239 АПК. В соответствии с п. 1 этой статьи «арбитражный суд может отказать в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда только в случаях, предусмотренных настоящей статьей». Тем самым подтверждается, что нормы предшествующей статьи, косвенно позволяющие суду, не выдавать исполнительный лист исходя из соображений, названных в ее п. 4, просто изложены в неудачной редакции, требующей изменения.
Основания для отказа в выдаче исполнительного листа указаны в п. 2 и 3 ст. 239 АПК. Формально различие между нормами этих пунктов сводится к тому, что в первом случае суд лишь «может» отказать в выдаче исполнительного листа, во втором же он обязан это сделать. Однако различия этим не исчерпываются.
В частности, в большинстве оснований, предусмотренных п. 2 ст. 239 АПК РФ, ситуация исправима. Не составляет, видимо, исключения и предусматриваемый подп. 1 случай признания третейского соглашения недействительным. Как и многие гражданско-правовые договоры, а именно такова природа третейского соглашения, он может быть «исцелен», имеющие дефекты, при отсутствии признаков ничтожности, могут устранены.
Тем более это касается случаев неуведомления. Впрочем, сама норма подп. 2 изложена неудачно, поскольку, например, обязанности уведомлять стороны об избрании (назначении) третейских судей многие регламенты просто не содержат. В ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» нет основания, предусмотренного подп. 2 п. 2 ст. 239 АПК РФ, а в п. 2 ст. 10 указанного закона вопрос о формировании состава третейского суда отнесен к правилам третейского разбирательства.
Что же касается подпункта 3 п. 2 ст. 239 АПК РФ, то он по сути мог бы и не быть указан в законе как основание для отказа в выдаче исполнительного листа. Дело в том, что принятие решения третейским судом по спорам, не относящимся к его компетенции, просто не порождает ожидаемых последствий; строго говоря, такого акта как решение третейского суда в данном случае просто нет.
Как видим, изложенные в данном пункте дефекты решения третейского суда в основном исправимы, что – в конечном счете – дает по общему правилу возможность воспользоваться нормами о повторном третейском разбирательстве (см. далее).
Также представляется, что ряд формулировок данного пункта дозволяет суду, рассматривающему вопрос о выдаче исполнительного листа, отступить от известного и безусловного правила о том, что государственный суд лишен права самостоятельно исследовать установленные третейским судом обстоятельства (факты) и пересматривать решение третейского суда по существу; в том числе и ст. 46 ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации». Это замечание касается и подп. 5 п. 2 ст. 239 АПК РФ. Разумеется, оно затрагивается всю формулировку этого подпункта. Введение понятия об «обязательности» решения третейского суда деформирует вполне ясную логику имеющихся норм о том, что такое решение – если не предусмотрено иное – подлежит немедленному исполнению, а значит является обязательным с момента вынесения (см. ст. 44 ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации»). В пользу такого понимания говорит и отсутствие в системе третейских судов инстанций для обжалования решений.
Что же касается п. 2 данной статьи, то в ней предусматривается, что государственный суд отказывает в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, если установит, что: 1) спор, рассмотренный третейским судом, не может быть предметом третейского разбирательства в соответствии с федеральным законом; 2) решение третейского суда нарушает основополагающие принципы российского права. Однако точно такие же основания предусмотрены в п. 3 ст. 233 АПК РФ применительно к иным заявлениям – о признании решения третейского суда недействительным (см. также ст. 42 ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации»). Таким образом, по существу допускается, что при обращении в государственный суд за исполнительным листом в действительности будет отменено и само решение третейского суда.
Между тем, обращение в государственный суд об отмене решения третейского суда допустимо лишь в случае, если оно не было окончательным (ст. 40 ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации»), а также при наличии некоторых иных обстоятельств (например, если решение состоялось на территории РФ, если заявление подано стороной третейского разбирательства). В арбитражной практике обоснованно признано, что под основополагающими принципами российского права, упомянутыми в подп. 2, следует понимать именно конституционные принципы, а не любые правовые предписания.
Во всяком случае, само по себе участие в правоотношениях субъектов, связанных с публичными институтами, не дает основания для применения рассматриваемой нормы и исполнительный лист должен выдаваться.
Так, при рассмотрении жалобы Росимущества суд окружной суд установил следующее6. Податель жалобы обжаловал определение арбитражного суда, принятое по заявлению ООО «О.» к государственному унитарному предприятию «Г.» о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение третейского суда. Согласно решению последнего с государственного унитарного предприятия с пользу ООО «О.» подлежит взысканию определенная денежная сумма (задолженность по договору подряда и сумма третейского сбора). Определением арбитражного суда заявление было удовлетворено. По мнению заявителя жалобы, данное определение противоречит действующему законодательству и подлежит отмене.
Окружной суд не согласился с такой аргументацией: решение третейского суда принято по спору между двумя хозяйствующими субъектами, один из которых является федеральным государственным унитарным предприятием. Данное решение не предоставляет каких-либо прав или преимуществ и не налагает каких-либо обязанностей или ограничений на Российскую Федерацию или на Росимущество. Государственные и муниципальные унитарные предприятия несут ответственность по своим обязательствам всем принадлежащим ему имуществом. При таких обстоятельствах кассационная жалоба Росимущества на определение арбитражного суда не подлежит рассмотрению в арбитражном суде и производство по ней подлежит прекращению. Если государственный суд отказывает в выдаче исполнительного листа, то сам по себе этот факт не отменяет и не изменяет действия третейского соглашения (третейской оговорки). Это означает, что соответствующий спор по-прежнему относится к компетенции третейского суда (и наоборот, иной суд не вправе его рассматривать и разрешать спор по существу). Разумеется, такая возможность сохраняется не всегда, часть факторов, которые привели к такому результату, является неустранимой.
По итогам рассмотрения заявления выносится определение: либо о выдаче исполнительного листа либо об отказе в его выдаче. Требования к содержанию определения предусмотрены ст. 240 АПК РФ. Определение арбитражного суда по делу о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда может быть обжаловано в арбитражный суд кассационной инстанции в течение месяца со дня вынесения определения (п. 5 ст. 240 АПК). Следовательно, в таком случае процедура обжалования минует апелляционную инстанцию; это положение вполне подтверждается сложившейся судебной практикой7.
К сожалению, в тексте закона отсутствуют правила, связывающие процедуру обжалования таких определений с возможностью автономного исправления недостатков, в том числе в результате заключения нового третейского соглашения, проведения нового третейского разбирательства и т.п.

В. А. Хохлов

1 Федеральный закон от 24 июля 2002 г. № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» — СЗ РФ. 2002. № 30. Ст. 3019.
2 Прежде всего — в Информационном письме Президиума Высшего Арбитражного Суда от 22 декабря 2005 г. № 96 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов» — Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2006. №3.
3 В судебной практике нами не обнаружено дел, в которых бы изучался вопрос о связи между выдачей (или невыдачей) исполнительного листа и наступлением срока исполнения (либо неисполнения).
4 Федеральный закон от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве»//СЗ РФ. 2007. № 41. Ст. 4849.
5 См. об этом, например: Зайцев А.И., Филимонова М.В. Комментарий к Федеральному закону от 24 июля 2002 г. «О третейских судах в Российской Федерации» — Справочная правовая система «Гарант -СтройМаксимум. Объединенный комплект», 18.01.2011. , далее – СПС «Гарант».
6 См.: постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 13 января 2011 г. № КГ-А41/17309-10- СПС «Гарант».
7 См., например: постановление Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 25 октября 2010 г. № А72-1701/2009 — СПС «Гарант».

Предмет судебного спора: рассмотрение заявления о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.
Истец обратился в суд о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.
Позиция ответчика: возражений не заявлено, требование о рассрочке исполнения.
Правовая позиция суда:
Согласно части 2 статьи 236 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вопрос о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда по спору, возникшему из гражданских правоотношений при осуществлении предпринимательской и иной экономической деятельности, рассматривается арбитражным судом по заявлению стороны третейского разбирательства, в пользу которой принято решение третейского суда.
Заявление о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда подается в арбитражный суд субъекта Российской Федерации по месту нахождения или месту жительства должника либо, если место нахождения или место жительства неизвестно, по месту нахождения имущества должника — стороны третейского разбирательства.
При рассмотрении дела арбитражный суд в судебном заседании устанавливает наличие или отсутствие оснований для выдачи исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, предусмотренных статьей 239 настоящего Кодекса, путем исследования представленных в суд доказательств обоснования заявленных требований и возражений (статья 238 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).
Основания для отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда указаны в статье 239 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
Согласно указанной норме арбитражный суд может отказать в выдаче исполнительного листа в случаях, если сторона третейского разбирательства, против которой принято решение третейского суда, представит доказательства того, что:
1) третейское соглашение недействительно по основаниям, предусмотренным федеральным законом;

2) сторона не была должным образом уведомлена об избрании (назначении) третейских судей или о третейском разбирательстве, в том числе о времени и месте заседания третейского суда, либо по другим уважительным причинам не могла представить третейскому суду свои объяснения;
3) решение третейского суда принято по спору, не предусмотренному третейским соглашением или не подпадающему под его условия, либо содержит постановления по вопросам, выходящим за пределы третейского соглашения. Если в решении третейского суда постановления по вопросам, охватываемым третейским соглашением, могут быть отделены от тех, которые не охватываются таким соглашением, арбитражный суд может выдать исполнительный лист только на ту часть решения третейского суда, которая содержит постановления по вопросам, охватываемым третейским соглашением;
4) состав третейского суда или процедура третейского разбирательства не соответствовали соглашению сторон или федеральному закону;
5) решение еще не стало обязательным для сторон третейского разбирательства или было отменено либо его исполнение было приостановлено арбитражным судом или иным судом в Российской Федерации, либо судом другого государства, на территории которого это решение было принято, или государства, закон которого применяется.
Следовательно, частью 2 статьи 239 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из общего принципа распределения бремени доказывания, закрепленного в статье 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации

Анна Баранова

Юрист консалтинговой группы G3

специально для ГАРАНТ.РУ

Арбитражный суд отказывает в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, если установит, что приведение в исполнение решения третейского суда противоречит публичному порядку Российской Федерации (п. 2 ч. 4 ст. 239 Арбитражного процессуального кодекса). Под публичным порядком в соответствии с информационным письмом Президиума ВАС РФ от 26 февраля 2013 г. № 156 понимаются фундаментальные правовые начала (принципы), которые обладают высшей императивностью, универсальностью, особой общественной и публичной значимостью, составляют основу построения экономической, политической, правовой системы государства.

Указанное основание подлежит проверке судом не только по заявлению стороны спора, но и по собственной инициативе (п. 2 информационного письма Президиума ВАС РФ от 26 февраля 2013 г. № 156, Определение Верховного Суда Российской Федерации от 9 октября 2015 г. № 305-КГ15-5805). В Определении ВС РФ от 28 апреля 2017 г. по делу № А40-147645/2015 Суд отметил, что императивный характер исключительных полномочий государственного суда по защите публичного порядка при исполнении решений третейских судов не исключает права участников спора или третьих лиц ходатайствовать о проверке третейского решения по указанному основанию и приводить в подтверждение своего довода соответствующие доказательства.

Принудительное исполнение решения третейского суда, нарушающее публичный порядок, является судебной ошибкой, свидетельствующей о незаконности судебного акта (постановление Арбитражного суда Московского округа от 6 декабря 2018 г. № Ф05-20619/2018 по делу № А40-220596/2017).

Рассмотрим наиболее часто встречающиеся в практике судов основания, по которым суды отказывают в удовлетворении заявления о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда по причине нарушения публичного порядка Российской Федерации.

Противоречащим публичному порядку является взыскание третейским судом явно несоразмерной последствиям нарушения обязательства неустойки. Так, суды констатируют нарушение публичного порядка в случае, когда неустойка имеет чрезмерный характер, несопоставимый с последствиями нарушения обязательства должником, многократно превышает размер разумной неустойки, в том числе, ключевую ставку Банка России, влечет для заявителя необоснованную выгоду (Определение ВС РФ от 29 января 2019 г. № 305-ЭС18-24473 по делу № А40-191423/2018, постановление Арбитражного суда Московского округа от 26 декабря 2017 г. № Ф05-19293/2017 по делу № А40-134982/2017, постановление Арбитражного суда Московского округа от 27 ноября 2018 г. № Ф05-19674/2018 по делу № А40-191423/2018, Определение ВC РФ от 21 декабря 2018 г. № 305-ЭС18-20913 по делу № А40-90881/2018, Определение ВC РФ от 19 декабря 2018 г. № 305-ЭС18-20581 по делу № А40-90890/18-83-437, Определение ВC РФ от 11 января 2018 г. № 304-ЭС17-20293 по делу № А45-4215/2017).

Так, еще в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 апреля 2013 г. № 16497/12 Суд отметил, что государственный суд, установив, что примененная третейским судом неустойка имеет признаки явной несоразмерности последствиям нарушения обязательства, отказывает в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда. В ином случае нарушался бы такой основополагающий принцип российского права, как принцип соразмерности гражданско-правовой ответственности, которая по общему правилу не может быть направлена на обогащение кредитора, а призвана компенсировать ему возможные убытки и восстановить нарушенные права (Постановление Президиума ВАС РФ от 23 апреля 2013 г. № 16497/12 по делу № А40-57217/12-56-534, Определение ВС РФ от 21 января 2019 г. № 305-ЭС18-23155 по делу № А40-117319/2018).

Суды также отказывают в удовлетворении заявления о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда в случаях, когда третейский суд применяет к спорным правоотношениям сторон не то право, о применении которого стороны заключили соглашение, что свидетельствует о нарушение принципа законности и как следствие публичного порядка (постановление Арбитражного суда Московского округа от 11 июля 2018 г. № Ф05-9814/2018 по делу № А40-239803/2017).

Суд отказал в удовлетворении заявления о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, когда третейский суд не дал надлежащую оценку представленному истцом доказательству, подтверждающему факт передачи денежных средств, то есть не исследовал вопрос о фактическом предоставлении займа. При этом было отмечено, что в данном случае третейский суд нарушил основополагающие принципы права – принцип законности, поскольку не применил нормы права, подлежащие применению, и принцип обоснованности, поскольку не дал оценку доказательствам, представленным в обоснование заявленных требований, что нарушает публичный порядок Российской Федерации (постановление Арбитражного суда Московского округа от 16 августа 2018 г. № Ф05-12910/2018 по делу № А40-103738/2018).

Суд ссылался на нарушение публичного порядка в виде нарушения принципов законности, равенства участников гражданских отношений в связи с выявленными нарушениями в части предоставления ответчику права на избрание арбитра, а именно извещение ответчика в сроки, не обеспечившие ему участия в избрании арбитров (постановление Арбитражного суда Московского округа от 12 февраля 2019 г. № Ф05-255/2019 по делу № А40-203176/2018).

Нарушение публичного порядка Российской Федерации по причине нарушения принципа законности было констатировано судом, когда ответчики, с которых солидарно была взыскана задолженность, не находились по месту регистрации; руководитель организации, вызванный в налоговый орган для допроса, не явился; сведения о ведении реальной хозяйственной деятельности отсутствовали; движение денежных средств по расчетным счетам отсутствовало; имелась задолженность перед бюджетом Российской Федерации (постановление Арбитражного суда Московского округа от 24 декабря 2018 г. № Ф05-22357/2018 по делу № А40-96481/2018).

Противоречащим публичному порядку является решение третейского суда в части обращения взыскания на заложенное имущество, находящееся в государственной собственности, переданное в обеспечение исполнения обязательств частного субъекта. В данном случае исполнение решения третейского суда приводит к нарушению таких основ публичного порядка Российской Федерации как принципы распоряжения публичной собственностью, публичного контроля за ее распоряжением, направленности публичной собственности на обеспечение интересов общества, функционирующего в рамках публичного образования, запрета обхода закона, запрета распоряжения публичной собственностью через частные средства разрешения споров, тем более, через частные средства разрешения споров, исключающие публичный контроль за спорными правоотношениями ввиду конфиденциальности разрешения спора (третейские суды) (постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 27 июня 2018 г. № Ф07-4087/2018 по делу № А44-9747/2017).

Нарушением публичного порядка Российской Федерации является создание в преддверии банкротства видимости частноправового спора с отнесением его на рассмотрение третейского суда для получения в последующем формальных оснований для упрощенного включения необоснованной задолженности в реестр требований кредиторов должника в целях влияния на ход дела о банкротстве. Такие действия затрагивают не только частные интересы должника и его кредитора – участника третейского разбирательства, но и всех иных кредиторов, вовлеченных в процесс банкротства, препятствуя справедливому рассмотрению дела о несостоятельности и окончательному его разрешению (как в части определения судьбы должника и его имущества, так и в части распределения конкурсной массы между добросовестными кредиторами). Поведение участников гражданского оборота, фактически направленное на создание искусственной задолженности, при отсутствии доказательств обратного, представляет собой использование юридических лиц для целей злоупотребления правом, то есть находится в противоречии с действительным назначением юридического лица как субъекта права. Такие действия также являются и формой незаконного использования третейского разбирательства, поскольку направлены не на обращение к третейскому суду как средству разрешения спора согласно его правовой природе, а на использование третейского разбирательства в целях злоупотребления правом (постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 17 июля 2018 г. № Ф07-6974/2018 по делу № А13-6542/2015, постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 14 декабря 2018 г. № Ф07-16263/2018 по делу № А56-36854/2016).

Создание искусственной задолженности и как следствие нарушение публичного порядка также имеет место при наличии информации, свидетельствующей об участии сторон в незаконных финансовых схемах, связанных с легализацией преступных доходов, хищении бюджетных средств, а также о попытке преодоления заградительных мер, применяемых кредитными организациями в рамках исполнения требований Федерального закона от 7 августа 2001 г. № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» (постановление Арбитражного суда Московского округа от 6 декабря 2018 г. № Ф05-20619/2018 по делу № А40-220596/2017).

10 июня Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда вынесла Определение № 305-ЭС19-1212, в котором выяснила, возможно ли выдать исполнительный лист на решение третейского суда, если одна из сторон ссылается на использование бюджетных средств при заключении договора.

21 ноября 2017 г. Третейский суд строительных организаций города при АНО «Центр юридической поддержки строительных организаций города» взыскал с ЗАО «Вентинтер-монтаж» в пользу ООО «СТРОЙ МОНТАЖ» около 9 млн руб. задолженности, 446 тыс. руб. неустойки по договору подряда, проценты в размере более 625 тыс. руб. и 60 тыс. руб. расходов по оплате арбитражного сбора.

Так как решение «Вентинтер-монтаж» не исполнил, «СТРОЙ МОНТАЖ» обратился в арбитражный суд с заявлением о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.

Арбитражный суд г. Москвы в удовлетворении заявления отказал. Данное решение было оставлено без изменения постановлением Арбитражного суда Московского округа. Руководствуясь ст. 238, 239 АПК, суды указали, что спор не мог быть предметом третейского разбирательства, а решение третейского суда нарушает основополагающие принципы российского права, поскольку договор заключен сторонами в целях реализации инвестиционной программы для обеспечения государственных и муниципальных нужд, объект строительства – НИУ «Высшая школа экономики».

«СТРОЙ МОНТАЖ» подал кассационную жалобу в Верховный Суд.

Рассмотрев дело, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС отметила, что в соответствии с ч. 4 ст. 238 АПК при рассмотрении дела арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие оснований для отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, предусмотренных ст. 239 данного кодекса, путем исследования представленных в суд доказательств обоснования заявленных требований и возражений, но не вправе переоценивать обстоятельства, установленные третейским судом, либо пересматривать его решение по существу.

ВС также сослался на п. 2 ч. 4 ст. 239 АПК, в соответствии с которым в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда может быть отказано в случае, если приведение в исполнение его решения противоречит публичному порядку Российской Федерации.

«Указанное основание подлежит проверке судом по собственной инициативе на любой стадии рассмотрения дела, независимо от доводов и возражений сторон», – отметил Верховный Суд. При этом он добавил, что участники спора вправе приводить доводы, свидетельствующие о наличии вышеуказанных оснований отказа в исполнении третейского решения (п. 3 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел о применении оговорки о публичном порядке как основания отказа в признании и приведении в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений, утвержденного Президиумом ВАС, Информационное письмо от 26 февраля 2013 г. № 156).

ВС указал, что заинтересованное лицо реализовало указанное право, поскольку приводило доводы о возможном нарушении исполнением решения третейского суда публичного порядка, в соответствии с которыми договор был заключен за счет средств бюджета и направлен на удовлетворение публичных нужд посредством расходования бюджетных средств в рамках инвестиционной программы.

«Между тем при рассмотрении настоящего дела в судах заявитель указывал на то, что ЗАО «Вентинтер-монтаж” не представило в материалы дела доказательства, подтверждающие его правовую позицию, в том числе доказательства того, что в рамках исполнения договора сторон расходовались средства указанной инвестиционной программы. Суды не исследовали, каким образом стороны спора участвовали в реализации указанной инвестиционной программы, являлись ли они получателями бюджетных средств», – отметил Верховный Суд.

Кроме того, Экономколлегия ВС обратила внимание: заявитель указывал на то, что спорный договор, учитывая характер правоотношений, сложившихся между «СТРОЙ МОНТАЖ» и «Вентинтер-монтаж», а также правовую природу договора, не предполагает использование бюджетных средств, а факт наличия инвестиционной программы сам по себе не может свидетельствовать о том, что при реализации договора были использованы средства бюджета.

Указанные обстоятельства, как отметил Суд, подлежали проверке арбитражными судами при рассмотрении дела в соответствии с нормой п. 2 ч. 4 ст. 239 АПК в целях установления справедливого баланса прав и интересов сторон. В связи с этим судебные акты арбитражных судов первой и кассационной инстанций были отменены на основании ч. 1 ст. 291.11 АПК как принятые с существенными нарушениями норм процессуального права, повлиявшими на исход дела, а дело – направлено на новое рассмотрение в Арбитражный суд г. Москвы.

В комментарии «АГ» юрист КА «Тимофеев, Фаренвальд и партнеры» Изабелла Прусская отметила, что фактически проверка решения на наличие противоречия публичному порядку – это оценка решения по существу, рассмотрение фактов и материалов дела без вынесения решения о том, «кто прав в рассматриваемом споре».

Эксперт указала, что ситуация, в которой суды отказываются выдавать исполнительный лист на решение третейского суда, – явление нечастое. «Общая правоприменительная тенденция – автономизация третейского разбирательства и ограничение судебной компетенции по пересмотру решений третейских судов. Однако практике известны подобные случаи. В большинстве из них причины носят процессуальный характер: недействительность третейского соглашения, отсутствие эффективного уведомления стороны об избрании третейских судей или о третейском разбирательстве, принятие решения по спору, не предусмотренному третейским соглашением, и др. Данный блок причин носит сугубо процессуальный характер, и суды, как правило, даже не затрагивают фактическую сторону спора», – указала Изабелла Прусская. Однако, отметила она, если суды отказывают в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения в случае, когда спор, рассмотренный третейским судом, не может быть предметом третейского разбирательства в соответствии с законодательством РФ или его решение нарушает основополагающие принципы российского права (публичный порядок), они вникают в суть спора и оценивают его предмет и фактическую составляющую.

Юрист юридической фирмы «Кульков, Колотилов и партнеры» Анна Чепурная указала, что в определении Верховный Суд продолжил практику, запрещающую передавать на рассмотрение в третейский суд споры из договоров, при исполнении которых использовались бюджетные средства. Подобный подход неоднократно проводился экономической коллегией (Определение от 28 июля 2017 г. № 305-ЭС15-20073, Определение от 27 декабря 2017 г. № 310-ЭС17-12469, Определение от 11 июля 2018 г. № 305-ЭС17-7240).

«В приведенной практике Верховный Суд рассматривал споры из договоров, связанных с бюджетным финансированием, как неарбитрабельные, а соглашения о передаче таких споров в арбитраж – как неисполнимые. Целью такого подхода являлось обеспечение прозрачности расходования бюджетных средств, что невозможно в условиях конфиденциальности третейского разбирательства. В комментируемом определении судебная коллегия также указала, что рассмотрение подобного спора в третейском суде нарушает публичный порядок, что едва ли соответствует доктринальным позициям, так как влечет искусственное расширение категории «публичный порядок”», – отметила Анна Чепурная.

При этом эксперт отметила, что подход к подобным спорам как неарбитрабельным имеет под собой гораздо большее теоретическое обоснование, нежели вовлечение категории публичного порядка. Это, по мнению Анны Чепурной, создает значительные риски для развития арбитража, поскольку, во-первых, возлагает на арбитров не свойственную им обязанность проверять, задействованы ли в споре бюджетные средства, а во-вторых, как показывает пример развития инвестиционного арбитража, в котором одной из сторон всегда является государство, указывает, что бюджетные средства и третейское разбирательство могут сосуществовать под одной крышей.