Признание третейской оговорки недействительной

Признание третейской оговорки недействительной

Одним из способов разрешения гражданско-правового спора является его рассмотрение третейским судом. Договоренность об этом закрепляется письменно и именуется третейской оговоркой. Формулируя ее в договоре, необходимо знать, что она должна отвечать ряду требований законодательства. Если третейская оговорка противоречит какому-либо требованию, арбитражный суд может признать ее недействительной.

Третейская оговорка в договоре представляет собой соглашение сторон о передаче гражданско-правовых споров между ними на разрешение третейского суда (ст. 1 и 2 Федерального закона от 24.07.2002 № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации», далее — Закон № 102-ФЗ).

Третейскую оговорку, являющуюся сделкой, суд может признать недействительной по основаниям, предусмотренным параграфом 2 главы 9 «Недействительность сделок» Гражданского кодекса.

Отметим, что третейская оговорка не зависит от других условий договора и признание недействительным договора, в котором она содержится, не влечет ее недействительность (п. 1 ст. 17 Закона № 102-ФЗ и постановление ФАС Поволжского округа от 11.12.2008 по делу № А65-5869/08).

Как показывает практика, чаще всего третейская оговорка признается недействительной как сделка, не соответствующая закону (ст. 168 ГК РФ). Важно, что она должна отвечать не только нормам Закона № 102 ФЗ, но и требованиям ГК РФ, предъявляемым к совершению сделок. Рассмотрим, какие правовые ошибки при формулировании третейской оговорки способны привести к признанию ее недействительной.

Альтернатива создает проблемы

Третейское соглашение определено в ст. 2 Закона № 102-ФЗ как соглашение сторон о передаче спора на разрешение третейского суда. Значит, намерение сторон передать спор на разрешение третейского суда выражается однозначно и не допускает сомнений, что спор будет передан на разрешение именно третейского суда. Если в договоре сказано, что при возникновении спора стороны передают его на разрешение либо третейского, либо арбитражного суда, подобная альтернатива определения подведомственности споров предполагает, что соглашение сторон неконкретно. В такой ситуации арбитражные суды признают третейское соглашение незаключенным, а следовательно, недействительным (постановление ФАС Волго-Вятского округа от 26.05.2004 № А82-5483/2003-29).

Конкретный третейский суд не назван

В соответствии со ст. 2 Закона № 102-ФЗ третейский суд может быть постоянно действующим либо образованным сторонами для разрешения конкретного спора. Если согласно третейской оговорке спор передается в постоянно действующий третейский суд, то в оговорке должно быть указано его наименование. В противном случае оговорка может быть признана недействительной.

Например, суд указал, что, поскольку наименования постоянно действующего третейского суда в оговорке нет, нет и оснований считать, что стороны достигли соглашения о передаче дела третейскому суду. То есть такое соглашение недействительно (постановление Президиума ВАС РФ от 27.02.96 № 5278/95).

Конкретный спор не назван

Когда спор в соответствии с третейской оговоркой передается в третейский суд, специально образованный для его разрешения, порядок образования суда определяется соглашением сторон (п. 5 ст. 3 Закона № 102-ФЗ). Таким образом, третейский суд для рассмотрения конкретного спора может быть образован сторонами только при наличии между ними спора, возникшего из конкретного правоотношения. Это должно быть отражено в третейском соглашении (п. 2 ст. 5 Закона № 102-ФЗ).

Из сказанного следует, что недействительной может быть признана третейская оговорка, предусматривающая создание специального третейского суда, но не конкретизирующая, для разрешения какого спора он создается. То есть должны быть указаны конкретные правоотношения, из которых может возникнуть спор, а не любые возможные споры между сторонами данного договора.

Так, стороны закрепили в договоре, что все неурегулированные сторонами путем переговоров споры, разногласия или требования, возникающие из договоров или в связи с ними, подлежат окончательному разрешению в третейском суде, созданном для рассмотрения подобных разногласий. Суд признал такую оговорку недействительной в силу ст. 168 ГК РФ как противоречащую ст. 2, п. 5 ст. 3 и п. 2 ст. 5 Закона № 102-ФЗ (постановление ФАС Поволжского округа от 05.04.2011 по делу № А12-10939/2010).

Нарушен принцип беспристрастного разбирательства

Как предписано ст. 8 Закона № 102-ФЗ, третейским судьей избирается (назначается) физическое лицо, способное обеспечить беспристрастное разрешение спора, прямо или косвенно не заинтересованное в исходе дела, не зависящее от сторон и давшее согласие на исполнение обязанностей третейского судьи. Третейское разбирательство осуществляется на основе принципов законности, конфиденциальности, независимости и беспристрастности третейских судей, диспозитивности, состязательности и равноправия сторон (ст. 18 Закона № 102-ФЗ).

Если порядок формирования третейского суда нарушает принцип беспристрастности, это является основанием для признания заключенного сторонами третейского соглашения недействительным.

В качестве примера приведем случай, когда третейским судьей назначили сотрудника компании, которая являлась одной из сторон договора (постановление Президиума ВАС РФ от 28.06.2011 № 1308/11).

Третейский суд вышел за пределы компетенции

В пункте 2 ст. 1 Закона № 102-ФЗ установлено, что в третейский суд по соглашению сторон третейского разбирательства передается любой спор, вытекающий из гражданских правоотношений, если иное не установлено федеральным законом.

Не передаются на рассмотрение третейских судов дела, возникающие из административно-правовых и иных публичных отношений. В частности, третейский суд не может рассматривать споры о признании права собственности на объекты недвижимости и об изменении титула собственника. Это следует из положений ст. 2 и 17 Федерального закона от 21.07.97 № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним». Исходя из данных норм вопрос о праве собственности на недвижимое имущество относится к исключительной компетенции государственных судов. К такому выводу пришел Президиум ВАС РФ в п. 27 информационного письма от 22.12.2005 № 96.

Так, третейское соглашение о возможности рассмотрения третейским судом споров, вытекающих из договора купли-продажи и затрагивающих вопросы права собственности на недвижимое имущество, суд признал не соответствующим действующему законодательству и недействительным (постановление ФАС Дальневосточного округа от 22.06.2010 № Ф03-3060/2010).

Соглашение о рассмотрении спора третейским судом подписано неуполномоченным лицом

В статье 53 ГК РФ закреплено, что юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительными документами. Статья 182 ГК РФ допускает возможность совершения сделки (подписание договора) лицом (представителем) от имени другого лица (представляемого) по доверенности.

В силу ч. 2 ст. 62 АПК РФ полномочия представителя, касающиеся распорядительных действий, влияющих на ход процесса и судьбу дела, должны быть специально оговорены в доверенности, выданной представляемым лицом, или ином документе. Арбитражные суды считают, что к перечисленным действиям относится и право представителя на передачу дела в третейский суд.

В пункте 1 ст. 183 ГК РФ сказано, что при отсутствии полномочий действовать от имени другого лица или в случае превышения таких полномочий сделка считается заключенной от имени и в интересах совершившего ее лица, если другое лицо (представляемый) впоследствии прямо не одобрит данную сделку.

Итак, если договор, содержащий третейскую оговорку, подписан лицом по доверенности, но в ней не сказано, что представитель организации имеет право заключать соглашения о передаче споров на разрешение третейского суда, а впоследствии организация не одобрит оговорку, третейская оговорка недействительна.

Например, суд признал третейскую оговорку недействительной, поскольку исполнительный директор, подписавший договор по доверенности, не был уполномочен на заключение третейского соглашения, а организация впоследствии не одобрила соглашение (постановление ФАС Волго-Вятского округа от 27.03.2009 по делу № А28-13409/2008-418/25Т).

Оригинал третейского соглашения не сохранился

В соответствии с п. 2 ч. 3 ст. 237 АПК РФ третейское соглашение должно быть представлено в арбитражный суд в подлиннике или в виде надлежащим образом заверенной копии. Поэтому, когда оригинал договора с третейской оговоркой утерян, его копия не может подтвердить действительность третейского соглашения.

Так, в арбитражный суд была представлена копия, заверенная председателем постоянно действующего третейского суда. Суд пришел к выводу, что надлежащим доказательством заключения третейского соглашения может быть только подлинник третейской записи либо его нотариально заверенная копия. На этом основании третейскую оговорку суд счел недействительной (постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 12.11.2003 № А33-3728/03-С1-Ф02-3911/03-С2).

С проблемой недействительности арбитражных (третейских) соглашений тесно связана проблема признания этих соглашений незаключенными. В юридической литературе арбитражные (третейские) соглашения, содержащие существенные изъяны, многие авторы называют патологическими арбитражными (третейскими) оговорками.

В настоящее время в Казахстане сложилась буквально парадоксальная ситуация вокруг таких соглашений, поскольку стороны не могут передать спор ни на рассмотрение в государственный суд, ни на рассмотрение в арбитраж (третейский суд).

Наиболее типичные проблемы с составлением арбитражных (третейских) оговорок, с одной стороны, связаны с отсутствием у сторон полной информации о постоянно действующих в Казахстане арбитражах (третейских судах) и рекомендуемых ими типовых арбитражных (третейских) оговорках, а, с другой стороны, с отсутствием четкого понимания правовой природы арбитража (третейского суда) со стороны государственного суда.

В качестве примера можно привести целый ряд так называемых патологических арбитражных (третейских) оговорок. Прежде всего, это оговорки, в которых отсутствует правильное наименование арбитражного (третейского) суда, либо указан суд, которого вообще не существует в природе. Так, например, в КМА обратилась крупная казахстанская компания, заключившая договор с китайской компанией на поставку оборудования. Договор содержал следующую арбитражную оговорку: «Все споры и разногласия из настоящего Договора, подлежат окончательному урегулированию в Арбитражном суде города Алматы по месту нахождения ответчика».

С аналогичными арбитражными (третейскими) оговорками регулярно сталкиваются и иные постоянно действующие арбитражные (третейские) суды. На практике подобная патологическая арбитражная (третейская) оговорка является наиболее распространенной.

Как отмечает О.Ю. Скворцов, «в практике заключения соглашений о передаче споров на разрешение международного коммерческого арбитража зачастую встает вопрос о толковании воли сторон вследствие неточности формулирования наименования третейского учреждения, на рассмотрение которого должен быть передан спор. Как правило, коммерческие арбитражи расширительно толкуют соответствующие условия третейских соглашений. Даже в том случае, если стороны неправильно указали наименование третейского суда, главным критерием подведомственности спора конкретному суду служит выявление истиной воли сторон».

На практику расширительного толкования международными коммерческими арбитражами условий подобных арбитражных соглашений также обращает внимание Ю.Г. Басин, который пишет, что «наиболее важным из элементов арбитражной оговорки является обозначение избранного сторонами арбитража или признаков, непосредственно индивидуализирующих его, либо точно определяющих метод такой индивидуализации… Но отсутствие такой степени индивидуализации арбитражного суда не лишает арбитражную оговорку юридической силы. Индивидуализацию завершают компетентные на это органы, обозначенные в конвенциях, иных международных договорах, регламентах арбитражных судов либо непосредственно в тексте оговорки».

Действительно, статья IV Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже, принятой в Женеве 21 апреля 1961 года (далее — Европейская конвенция), содержит детальный механизм индивидуализации арбитражного суда. Если стороны предусмотрели передать могущие возникнуть между ними споры на рассмотрение постоянного арбитражного органа, но не назначили этого органа и не достигли соглашения на этот счет, то истец может направить просьбу о таком назначении, если стороны договорились о месте арбитража, по своему выбору либо к Председателю компетентной торговой палаты места арбитража, согласованного сторонами, либо председателю компетентной торговой палаты того места страны ответчика, в котором на момент подачи просьбы о передаче дела в арбитраж он проживает или имеет свое местонахождение; либо Специальному комитету, состав и характер деятельности которого определены в приложении к Конвенции. Если истец не воспользовался предоставленными ему правами, этими правами могут воспользоваться ответчик или арбитры.

В соответствии со ст. 1 Европейская конвенция применяется к арбитражным соглашениям как физических, так и юридических лиц, которые на момент заключения такого соглашения имеют постоянное местожительство или соответственно свое местонахождение в различных Договаривающихся Государствах, о разрешении в порядке арбитража споров, возникающих при осуществлении операций по внешней торговле.

Республика Казахстан присоединилась к Европейской конвенции о Внешнеторговом арбитражев соответствии с Указом Президента Республики Казахстан от 4 октября 1995 года № 2484 «О присоединении Республики Казахстан к Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже, принятой в городе Женеве 21 апреля 1961 года».

В практике КМА нередко имеют место случаи, когда положения указанной Конвенции не могут применяться в силу того, что иностранное юридическое лицо, заключившее арбитражное соглашение, имеет постоянное местонахождение в государстве, не являющемся договаривающимся.

Приведенный нами пример патологической арбитражной оговорки наталкивает на вопрос о том, является ли содержащее такую оговорку арбитражное (третейское) соглашение недействительным или же необходимо признать его незаключенным?

Проблема соотношения незаключенных и недействительных сделок (договоров) одна из наиболее сложных цивилистических проблем, вызывающих массу научных дискуссий. По мнению М.К. Сулейменова, в ближайшем будущем при работе над совершенствованием гражданского законодательства необходимо более четко урегулировать вопросы несовершенных (незаключенных) договоров (содержащих нарушение законодательно установленных требований к участникам и сторонам договора, порядку заключения, регистрации, содержанию и т.д., которое не позволяет признать договор заключенным), их соотношение с недействительными сделками. Следует проработать вопрос о целесообразности закрепления в общих положениях о недействительности сделок возможности предъявления требований о применении последствий недействительных сделок к случаям несовершенных (незаключенных) договоров, которые могут заявляться любым заинтересованным лицом.

Поскольку арбитражное (третейское) соглашение является гражданско-правовым договором, то, следовательно, к нему должны применяться соответствующие нормы ГК о договорах. Согласно п. 1 ст. 393 ГК договор считается заключенным, когда между сторонами в требуемой в подлежащих случаях форме достигнуто соглашение по всем существенным его условиям. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые признаны существенными законодательством или необходимы для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Без определения предмета договора ни один договор не может считаться заключенным. Признание договора незаключенным из-за отсутствия в нем существенных условий или из-за недостижения соглашения по этим условиям влечет за собой такие же последствия, как при признании сделки недействительной.

Наименование арбитражного (третейского) суда, безусловно, относится к существенным условиям договора, поскольку, по сути, является предметом договора. Поэтому в арбитражном (третейском) соглашении должны содержаться сведения, позволяющие индивидуализировать тот или иной арбитраж (третейский суд), в который стороны изъявили намерение передать на рассмотрение уже возникший или могущий возникнуть из заключенного между ними гражданско-правового договора спор.

Совершенно очевидно, что слова «Арбитражный суд г. Алматы» не позволяют с точной достоверностью индивидуализировать ни один из постоянно действующих в городе Алматы арбитражей (третейских судов): Казахстанский Международный Арбитраж; Международный третейский суд «IUS»; Международный арбитражный суд при Торгово-промышленной палате Республики Казахстан; Третейский суд при Торгово-промышленной палате Республики Казахстан; Международный арбитражный суд «IAC»; Третейский суд Республики Казахстан «IAC»; Международный Коммерческий Арбитражный Суд Евразийского Центра посреднического разбирательства; Третейский суд Евразийского Центра посреднического разбирательства.

Более того, нередко при выяснении действительного волеизъявления сторон оказывается, что одна сторона (как правило, российское юридическое лицо) имела в виду под Арбитражным судом г. Алматы государственный арбитражный суд (по аналогии с судебной системой РФ), другая же сторона — международный коммерческий арбитраж. На наш взгляд, в этом случае арбитражное соглашение является незаключенным, поскольку стороны не достигли соглашения о таком его существенном условии, как предмет. В виду отсутствия арбитражного (третейского) соглашения стороны должны обращаться за защитой нарушенных прав в государственный суд. Однако, последние, зачастую необоснованно отказывают истцу в принятии искового заявления, ссылаясь на упоминание в соглашении арбитражного суда.

Между тем, как показывает практика, не все постоянно действующие арбитражные (третейские) суды разделяют высказанное мнение, ссылаясь на нормы п. 1 ст. 19 Закона о третейских судах и п. 1 ст. 15 Закона об арбитраже. Согласно вышеназванным статьям третейский суд (арбитраж) самостоятельно решает вопрос о наличии или об отсутствии у него правомочий рассматривать переданный на его разрешение спор, в том числе в случаях, когда одна из сторон возражает против третейского (арбитражного) разбирательства по мотиву отсутствия или недействительности третейского соглашения (недействительности арбитражного соглашения). На основе такого толкования принципа компетенции-компетенции некоторые арбитражи (третейские суды) принимают спор к своему рассмотрению, вынося решение, которое впоследствии может быть отменено по причине отсутствия арбитражного (третейского) соглашения.

На наш взгляд, указанный подход к решению проблемы патологических арбитражных (третейских) оговорок является ошибочным, поскольку, во-первых, арбитраж (третейский суд) в отношении третейских соглашений, а также арбитражных соглашений, к которым положения Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже не применяются, не может самостоятельно вместо сторон определить предмет арбитражного (третейского) соглашения, во-вторых, имеет место нарушение арбитражем (третейским судом) положений подп. 1) и 3) п. 1 ст. 24 Закона о третейских судах и подп. 1) и 2) п. 1 ст. 21 Закона об арбитраже о возврате искового заявления. Зачастую указанная проблема осложняется еще и тем, что отсутствуют сведения о месте нахождения ответчика.

В настоящее время проблема с патологическими арбитражными оговорками частично решена путем дополнения Закона об арбитраже статьей 6-1 «Арбитражное соглашение и предъявление иска по существу спора в компетентном суде». Почему частично, потому что Закон о внесении изменений от 5 февраля 2010 года не предусмотрел дополнение аналогичной статьей Закона о третейских судах.

Однако практика показывает, что наиболее острые проблемы возникают именно с патологическими третейскими оговорками, поскольку положения Европейской конвенции, содержащие механизм определения компетентного арбитражного суда в случае отсутствия в арбитражном соглашении его точного названия, к третейскому разбирательству не применимы.

Согласно ст. 6-1 Закона об арбитраже компетентный суд, в который подан иск по предмету арбитражного разбирательства, должен, если любая из сторон просит об этом, не позднее представления своего первого заявления по существу спора направить стороны в арбитраж, если не найдет, что арбитражное соглашение недействительно, утратило силу или не может быть исполнено.Положения этой статьи основаны на нормах ст. 8 Типового закона ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже. Аналогичная статья есть и в Законе РФ об арбитраже.

Нельзя не отметить в целом позитивный эффект, который вызовет в уже самом ближайшем будущем включение данной нормы в Закон РК об арбитраже. Однако определенные вопросы вызывает указание в ст. 6-1 на возможность определения арбитражного соглашения недействительным компетентным государственным судом.

В соответствии с п. 1 ст. 157 ГК сделка может быть признана судом недействительной при нарушении требований, предъявляемых к форме, содержанию и участникам сделки, а также к свободе их волеизъявления, по иску заинтересованных лиц, надлежащего государственного органа либо прокурора. При этом, как отмечает Ю.Г. Басин, «Гражданский кодекс Республики Казахстан в отличие от норм модельного гражданского кодекса и Гражданского кодекса Российской Федерации не делит недействительные сделки на ничтожные и оспоримые… Главный разграничительный признак между ничтожной и оспоримой сделками статья 166 ГК РФ видит в том, что оспоримая сделка признается недействительной в силу судебного решения, а для признания недействительности ничтожной сделки судебного решения не требуется».

Таким образом, если в России признание ничтожного арбитражного (третейского) соглашения недействительным возможно и без решения суда, то в Казахстане арбитражное (третейское) соглашение может быть признано недействительным только по решению суда по иску заинтересованных лиц. В этой связи становится очевидно, что ст. 6-1 Закона РК об арбитраже в части возможности определения арбитражного соглашения недействительным компетентным судом противоречит ст. 157 ГК, поскольку сторона арбитражного соглашения, подавшая иск в компетентный суд по предмету арбитражного разбирательства, может в нем и не заявлять одновременного требования о признании арбитражного соглашения недействительным. В связи с этим пока не ясно, по какому пути пойдет судебная практика.

Во избежание риска признания арбитражного (третейского) соглашения недействительным или незаключенным сторонам гражданско-правового договора, желающим передать спор на рассмотрение в арбитраж (третейский суд), лучше использовать типовые оговорки, разработанные постоянно действующими третейскими судами (арбитражами).

Резюме

Статья посвящена анализу арбитражного (третейского) соглашения как гражданско-правового договора. Особое внимание в статье уделено исследованию наиболее распространенных видов арбитражного (третейского) соглашения, анализу основных проблем, возникающих при заключении арбитражного (третейского) соглашения путем обмена исковым заявлением и отзывом на исковое заявление. В публикации приводятся практические проблемы недействительных и незаключенных арбитражных (третейских) соглашений по законодательству Республики Казахстан, а также исследуются патологические и альтернативные арбитражные (третейские) соглашения.

Түйіндеме

Мақала төрелік (аралық) ескертпені азаматтық-құқықтық шарт ретінде талдауға арналған. Мақалада төрелік (аралық) ескертпенің ерекше таралған түрлерін зерттеуге, талап арыз мен талап арызға жауап алмасу жолымен төрелік (аралық) ескертпені жасасқан кезде пайда болатын негізгі мәселелерді талдауға ерекше назар аударылады. Басылымда Қазақстан Республикасының заңнамасы бойынша жарамсыз және келісілмеген төрелік (аралық) ескертпелерге катысты тәжірибелік өзекті мәселелер келтіріліп, сонымен қатар патологиялық және баламалы төрелік (аралық) ескертпелер зерттеледі.

Resume

  • Корреспонденты на фрагмент
  • Поставить закладку
  • Посмотреть закладки

Басин Ю.Г. Указ. соч. С. 415.

Скворцов О.Ю. Указ. соч. С. 365.

См.: Гражданское право. Учебник для вузов (академический курс) — Т. I / Отв. ред.: М.К. Сулейменов, Ю.Г. Басин. — Алматы: КазГЮА, 2000. С. 676.

Покровский Б.В. Избранные труды по гражданскому праву. — Алматы: НИИ частного права КазГЮУ, 2003. С 63.

Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. — М.: Статут, 2000. С. 146.

Скворцов О.Ю. Указ. соч. С. 372.

Скворцов О.Ю. Указ. соч. С. 330.

Скворцов О.Ю. Указ. соч. С. 359.

Басин Ю.Г. Указ. соч. С. 420.

Курочкин С.А. Третейское разбирательство гражданских дел в Российской Федерации: теория и практика. Москва: Волтерс Клувер, 2007. Серия «Гражданский и арбитражный процесс: современный взгляд». С. 159.

Скворцов О.Ю. Указ. соч. С. 357.

Арбитражный регламент Казахстанского Международного Арбитража, утвержденный решением общего собрания учредителей 10 марта 2010 г. / www/arbitrage.

Грешников И.П. Комментарий к статье ст. 24 Закона Республики Казахстан от 28 декабря 2004 года «О третейских судах» // В Кн. Комментарий к Закону Республики Казахстан «О третейских судах» (постатейный) / Отв. ред. И.П. Грешников. Алматы: Юридический центр «IUS», 2009. С. 81.

Басин Ю.Г. Указ. соч. С. 422.

Менглиев Ш.М. Арбитражное рассмотрение внешнеэкономических споров. Душанбе: Эчод, 2009. С. 164.

Скворцов О.Ю. Указ. соч. С. 367.

Гражданское право. Учебник для вузов (академический курс). Т. I / Отв. ред.: М.К. Сулейменов, Ю.Г. Басин. Алматы: КазГЮА, 2000. С. 689.

Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. М.: Статут, 2000. С. 259.

Скворцов О.Ю. Указ. соч. С. 376.

Хвалей В. Как убить арбитражное соглашение. Третейский суд. 2003. № 5 /(59). С. 54.

Скворцов О.Ю. Указ. соч.

Скворцов О.Ю. Указ. соч. С. 358-359.

Басин Ю.Г. Указ. соч. С. 419.

См. подробнее: Сулейменов М.К. Перспективы развития гражданского законодательства, гражданского процессуального законодательства и законодательства об арбитражах (третейских судах) в Республике Казахстан. Документ подготовлен Центром исследования правовой политики при поддержке Центра Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) в Астане, 2009. http://www.zakon.kz/142068-perspektivy-razvitija-grazhdanskogo.html.

Басин Ю.Г. Сделки // В кн. Избранные труды по гражданскому праву. Алматы: АЮ-ВШП «Адилет», НИИ частного права КазГЮУ. 2003. С. 277.

СУДЕБНАЯ, ПРАВОЗАЩИТНАЯ И ПРАВООХРАНИТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

К вопросу об оспаривании третейской оговорки

ГАБОВ Андрей Владимирович, доктор юридических наук, и. о. заместителя директора Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации

117218, Россия, Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34 E-mail: Gabov@izak.ru

БЕЛЯЕВА Ольга Александровна, доктор юридических наук, ведущий научный сотрудник Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации

117218, Россия, Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34 E-mail: 0_beliaeva2011@mail.ru

В статье проанализирован алгоритм действий третейского суда в ситуации, когда ответчик заявляет о том, что не подписывал договор, в котором содержится третейская оговорка. Свои выводы авторы формулируют на основе исследования основных принципов третейского разбирательства, а также судебных споров. Авторы отмечают, что основным началом третейского разбирательства является свободное волеизъявление его сторон, рассматривают виды третейских соглашений, практикуемых в Российской Федерации, объясняют значение принципа компетенции — компетенции и автономности третейской оговорки в деятельности третейского суда. Изложена последовательность действий третейского суда при назначении почерковедческой экспертизы, а также по ее результатам, отмечается важность проверки существа спора на предмет его арбитрабельности.

Ключевые слова: третейский суд, третейское соглашение, третейская оговорка, компетенция третейского суда, почерковедческая экспертиза.

To the Issue on Contestation of an Arbitration Clause

A. V. Gabov, doctor of legal sciences

O. A. Belyaeva, doctor of legal sciences

DOI: 10.12737/13257

Третейские суды не являются органами правосудия, они представляют собой юрисдикционный механизм, образуемый частными субъектами в целях урегулирования и разрешения гражданско-правовых споров1. Обращение в третейский суд — это альтернативная форма защиты прав граждан и юридических лиц.

Конституционный Суд РФ в своих правовых позициях2 неоднократно подчеркивал, что обращение в третейский суд — международный коммерческий арбитраж или внутренний третейский суд (постоянно действующий третейский суд или третейский суд, образованный сторонами для решения конкретных споров (ad hoc), — относится к числу общепризнанных в современном правовом обществе способов разрешения гражданско-правовых споров, проистекающих из свободы договора, которой наряду с автономией воли участников предпринимательской и иной экономической деятельности обусловливаются диспозитив-ные начала гражданско-правовых и гражданско-процессуальных отношений.

Как отмечено в постановлении КС РФ от 18 ноября 2014 г. № 30-П, стороны спора, заключая соглашение о его передаче на рассмотрение третейского суда и реализуя тем самым свое право на свободу договора, добровольно соглашаются подчиниться правилам, установленным для конкретного третейского суда; в таких случаях право на судебную защиту, которая по смыслу ст. 46 Конституции РФ должна быть полной, эффективной и своевременной, обеспечивается возможностью обращения в предусмотренных законом случаях в государственный суд, в частно-

2 См. постановления КС РФ от 26 ноября

2011 г. № 10-П, от 18 ноября 2014 г. № 30-П.

сти путем подачи заявления об отмене решения третейского суда либо о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.

Основным началом третейского разбирательства является согласие всех его участников на разрешение спора третейским судом, поэтому спор может быть передан на разрешение третейского суда при наличии заключенного между сторонами третейского соглашения. Это соглашение может быть заключено сторонами в отношении всех или определенных споров, которые возникли или могут возникнуть между сторонами в связи с каким-либо конкретным правоотношением (п. 1, 2 ст. 5 Федерального закона от 24 июля 2002 г. № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» (далее — Закон о третейских судах)).

Таким образом, третейское соглашение — это юридический факт, являющийся основанием для возбуждения третейского процесса. В этом качестве третейское соглашение служит основанием компетенции третейского суда3.

В России используются два вида соглашений о третейском суде:

третейская оговорка, включаемая непосредственно в текст договора (контракта, соглашения и т. п.) и являющаяся его составной частью, распространяющаяся на какой-то конкретный спор, их группу или все споры, могущие возникнуть в будущем в связи с его исполнением;

третейское соглашение (запись) — отдельный документ, составляемый сторонами, в котором содержится их договоренность о передаче в третейский суд конкретного спора, группы или всех споров, которые уже возникли или могут возникнуть между ними.

Однако в обоих случаях сторонами должна быть достигнута и за-

3 См.: Курочкин С. А. Третейское разбирательство гражданских дел в Российской Федерации: теория и практика. М., 2007. С. 147.

фиксирована в соглашении о третейском суде договоренность о передаче спора в конкретный третейский суд4. В основе третейского разбирательства лежат два основных принципа, предусмотренных в п. 1 ст. 17 Закона о третейских судах: 1) принцип «компетенции компетенции»; 2) принцип автономности третейского соглашения (третейской оговорки).

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Принцип «компетенции компетенции» означает, что третейский суд самостоятельно решает вопрос о собственной компетенции на рассмотрение спора. Именно этот принцип в широком смысле делает само по себе третейское разбирательство возможным. Третейский суд, реализуя данный принцип, должен убедиться:

1) в наличии заключенного между сторонами спора третейского соглашения;

2) юридической действительности третейского соглашения;

3) распространении третейского соглашения на данный спор.

Это право и одновременно обязанность третейского суда не опровергается даже в том случае, если одна из сторон возражает против компетенции третейского суда разрешать спор (п. 1 ст. 17 Закона о третейских судах). В противном случае любая из спорящих сторон могла бы просто блокировать третейское разбирательство, безосновательно заявляя возражения об отсутствии у третейского суда компетенции рассматривать конкретное дело.

Третейское соглашение заключается в письменной форме, если иная форма третейского соглашения не предусмотрена Законом о третейских судах или иным федеральным законом. Соглашение считается заключенным в письменной форме, если оно содержится в доку-

4 См.: Зайцев А. И. Третейское судопроизводство России (проблемные аспекты): автореф. дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 2004. С. 14—15.

менте, подписанном сторонами, либо заключено путем обмена письмами, сообщениями по телетайпу, телеграфу или с использованием других средств электронной или иной связи, обеспечивающих фиксацию такого соглашения (п. 1 ст. 7 Закона о третейских судах).

Третейское соглашение рассматривается как действительное лишь в том случае, когда оно является результатом свободного волеизъявления гражданина5.

Если содержащий третейскую оговорку договор никогда не существовал (например, не был подписан одной из сторон), суду нужно установить обоснованность заявленного возражения в отношении такого договора. Если такое возражение окажется обоснованным, это «поразит» третейскую оговорку, и суд будет вынужден признать отсутствие компетенции6.

Возражения ответчика по поводу того, что он не подписывал соответствующий договор, могут быть проверены в процессе почерковедче-ской экспертизы. Если почерковед-ческая экспертиза не будет проведена, то существует риск того, что впоследствии по заявлению ответчика об отмене решения третейского суда ее проведет компетентный (государственный) суд. При этом если суд установит отсутствие третейского соглашения, он откажет в выдаче исполнительного листа. К примеру, в постановлении Президиума ВАС РФ от 7 июня 2012 г. № 16517/11 по делу № А63-4088/2011 было отмечено: «Доказательства прямого одоб-

5 См. апелляционные определения Иркутского областного суда от 18 декабря 2014 г. по делу № 33-10360, Московского городского суда от 12 сентября 2014 г. по делу № 33-18771.

6 Отсутствие подписи со стороны ответчика в юридической литературе принято считать «визитной карточкой поражения принципа автономности третейского соглашения». См. об этом: Арбитражный процесс: учебник / под ред. В. В. Яркова. 4-е изд.

М., 2010.

рения предприятием заключенного неуполномоченным лицом соглашения о третейской оговорке в материалах дела отсутствуют. Предприятие в названном третейском суде заявляло ходатайство о фальсификации доказательств, в том числе этого соглашения. Таким образом, соглашение о третейской оговорке подписано неуполномоченным лицом, вследствие чего у суда отсутствовали основания для выдачи исполнительного листа для принудительного исполнения решения третейского суда (п. 1 ч. 2 ст. 239 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации)».

Таким образом, в случае если по результатам экспертизы будет сделан вывод о том, что подпись на договоре, содержащем третейскую оговорку, принадлежит неустановленному лицу, это станет безусловным основанием для отмены решения третейского суда (п. 1 ст. 42 Закона о третейских судах)7.

Необходимо отметить, что в действующем законодательстве не урегулирован вопрос о возможном назначении экспертизы лишь для принятия третейским судом решения о наличии (отсутствии) компетенции на рассмотрение спора. С учетом изложенного алгоритм действий третейского суда в описанной спорной ситуации видится следующим.

Третейский суд самостоятельно принимает решение о наличии или об отсутствии компетенции рассматривать спор вне зависимости от возражений ответчика, ссылающегося на недействительность третейской оговорки.

Третейский суд может принять решение об отсутствии компетенции на рассмотрение спора в связи с заявлением ответчика о том, что он не подписывал договор, содержащий третейскую оговорку. В этом случае

7 См. также постановления ФАС Волго-Вятского округа от 19 апреля 2011 г. по делу № А48-6962/2010, ФАС Северо-Западного округа от 7 сентября 2011 г. по делу № А56-3664/2011.

третейское разбирательство не начинается; вопросы почерковедческой экспертизы, соответственно, не рассматриваются.

Однако вынесение решения без проведения экспертизы при наличии соответствующего заявления о фальсификации третейского соглашения может явиться основанием для отмены решения третейского суда8.

Назначая экспертизу, третейский суд должен разрешить вопрос о расходах на ее проведение. Согласно п. 1 ст. 29 Закона о третейских судах третейский суд может назначить экспертизу для разъяснения возникающих при разрешении спора вопросов, требующих специальных познаний, и потребовать от любой из сторон представления необходимых для проведения экспертизы документов, иных материалов или предметов.

В случае если выводы эксперта покажут, что подпись на договоре принадлежит ответчику, суд может приступить к рассмотрению спора между сторонами третейского разбирательства по существу. Если же выводы эксперта покажут, что подпись на договоре, содержащем третейскую оговорку, принадлежит неустановленному лицу, суд должен вынести определение о прекращении судебного разбирательства ввиду отсутствия у суда компетенции на рассмотрение данного спора.

Убедившись в действительности третейского соглашения, третейскому суду также надлежит установить, является ли спор, возникший между сторонами, арбитрабель-ным, т. е. определить, могут ли спорные правоотношения охватываться третейским соглашением.

Арбитрабельность применительно к деятельности третейских судов означает предметную подведомственность споров этим юрисдикци-

8 См. постановления ФАС Западно-Сибирского округа от 30 апреля 2014 г. по делу № А46-6765/2013, ФАС Уральского округа от 14 ноября 2006 г. № Ф09-10084/06-С6 по делу № А60-17648/2006.

онным органам. Решение третейского суда по спору, который не может быть предметом третейского разбирательства, подлежит отмене компетентным судом (п. 2 ст. 42 Закона о третейских судах).

В третейский суд по соглашению сторон третейского разбирательства может передаваться любой спор, вытекающий из гражданских правоотношений, если иное не установлено федеральным законом (п. 2 ст. 1 Закона о третейских судах). Таким образом, для определения арбитрабель-ности споров третейским судам используется критерий правовой природы правоотношений — «споры, возникающие из гражданских правоотношений», речь идет об отношениях, к которым может быть применено гражданское законодательство и которые имеют имущественно-стоимостный характер, строящийся на основе принципов равенства, автономии воли и имущественной самостоятельности сторон в момент вступления в них.

При оценке существа спора на предмет его арбитрабельности необходимо учитывать правовые позиции Конституционного Суда РФ. В частности, в постановлении от 26 мая 2011 г. № 10-П Конституционный Суд РФ отметил: «Указание на гражданско-правовой характер спора как критерий его возможного разрешения посредством третейского разбирательства означает, что в системе действующего правового регулирования не допускается передача на рассмотрение третейского суда споров, возникающих из административных и иных публичных правоотношений, а также дел, рассматриваемых в порядке особого производства, не отвечающих традиционным признакам споров о праве (дел об установлении фактов, имеющих юридическое значение, и др.). Такое ограничение сферы компетенции третейских судов связано с природой гражданских правоотношений, которые основаны на признании равенства участников, неприкосновенно-

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

сти собственности, свободы договора, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, необходимости беспрепятственного осуществления гражданских прав, обеспечения восстановления нарушенных прав, их судебной защиты».

Таким образом, указание на гражданско-правовой характер спора как критерий его возможного разрешения посредством третейского разбирательства означает, что в системе действующего правового регулирования не допускается передача на рассмотрение третейского суда споров, возникающих из административных и иных публичных право-отношений9.

С учетом изложенного можно сформулировать несколько основных выводов касательно оспаривания третейской оговорки.

В действующем законодательстве не решен вопрос о возможном назначении экспертизы только лишь для

9 Так, в свое время неарбитрабельными Президиум ВАС РФ признал споры по государственным (муниципальным) контрактам, отметив в постановлении от 28 января 2014 г. № 11535/13 следующее. Государственный (муниципальный) контракт (договор) заключается в публичных интересах, специальным публичным субъектом (государственным или муниципальным образованием, казенным учреждением), целью его заключения выступает удовлетворение государственных или муниципальных потребностей, финансирование этих потребностей осуществляется за счет средств соответствующих бюджетов. Такие контракты (договоры) имеют публичную основу, преследуют публичный интерес и направлены на достижение результата, необходимого в публичных целях для удовлетворения публичных нужд, достигаемого за счет траты бюджетных средств. Наличие в едином правоотношении такой концентрации общественно значимых публичных элементов не позволяет признать споры, возникающие по контрактам, спорами исключительно частного характера между частными лицами, которые могут рассматриваться в частном порядке — третейскими судами.

принятия третейским судом решения о наличии (отсутствии) компетенции на рассмотрение спора. Третейский суд самостоятельно принимает решение о наличии или об отсутствии компетенции рассматривать спор вне зависимости от возражений ответчика, ссылающегося на недействительность третейской оговорки.

Если третейский суд принимает решение об отсутствии компетенции на рассмотрение спора в связи с заявлением ответчика о том, что он не подписывал договор, содержащий третейскую оговорку, третейское разбирательство не начинается. Вопросы почерковедческой экспертизы, соответственно, не рассматриваются.

Если третейский суд принимает решение о наличии компетенции на

рассмотрение спора, необходимо разрешить по существу вопрос о действительности третейского соглашения (третейской оговорки). Для этой цели суду надлежит назначить экспертизу и разрешить вопрос о расходах на ее проведение.

Если выводы эксперта покажут, что подпись на договоре принадлежит ответчику, суд может приступить к рассмотрению спора между сторонами третейского разбирательства по существу. Если же выводы эксперта покажут, что подпись на договоре, содержащем третейскую оговорку, принадлежит неустановленному лицу, суд должен вынести определение о прекращении судебного разбирательства ввиду отсутствия у суда компетенции на рассмотрение данного спора.

Библиографический список

Курочкин С. А. Третейское разбирательство гражданских дел в Российской Федерации: теория и практика. М., 2007.

Галлямова Наталья Сидоровна

старший партнер Юридического агентства «VERITAS»,

заместитель председателя Наблюдательного Совета МТС ТПП

Вопрос о недействительности арбитражной оговорки (третейского соглашения) в последнее время неоднократно становился предметом активного обсуждения среди арбитров МТС ТПП. В каком случае арбитражная оговорка может быть признана недействительной? К компетенции какого органа относится рассмотрение вопроса о признании арбитражной оговорки недействительной: арбитражного института либо компетентного суда, и на каком этапе разрешения спора между сторонами такое решение может приниматься?

Вопрос недействительности арбитражной оговорки является актуальным не только для МТС ТПП. Пожалуй, я бы сказала, что он является одним из наиболее часто обсуждаемых в арбитражной среде разных стран, а отдельные специалисты даже считают этот вопрос одним из самых сложных в современной науке, изучающей институт третейского разбирательства. Проанализировав ситуацию, я пришла к выводу, что чаще всего причина такой оценки кроется в определенной степени отличающемся от международных норм правовом регулировании института арбитража национальным законодательством некоторых стран, а также подчинении арбитражной оговорки законодательству страны арбитража.

Однако, давайте попробуем разобраться в этой проблеме на основе законодательства Кыргызской Республики.

Для начала обратимся к определению арбитражной оговорки, постараемся еще раз уяснить ее правовую суть и понять, в каком случае арбитражная оговорка может быть признана недействительной. Определение понятия арбитражной оговорки дано в ст.2 Закона о третейских судах: «Третейское соглашение (арбитражная оговорка) — это соглашение сторон о передаче спора на рассмотрение третейскому суду».

В соответствии с п.3.1. ст.3 Регламента МТС ТПП соглашение о передаче спора на разрешение третейскому суду — это договоренность сторон о передаче на рассмотрение третейского суда всех или определенных споров, которые возникли или могут возникнуть между ними в связи с гражданскими правоотношениями, независимо от того, носили они договорный характер или нет. Данное определение дублирует ст.7.1. Типового закона ЮНСИТРАЛ, а также отражает содержание п.1 ст.7 Закона о третейских судах, которая посвящена форме и содержанию третейского соглашения. Думаю, здесь будет уместно привести содержание этой статьи полностью.

Статья 7.Содержание и форма третейского соглашения.

1. Стороны могут заключить третейское соглашение о передаче на рассмотрение третейского суда всех или определенных споров, которые возникли или могут возникнуть между ними в связи с гражданскими правоотношениями, независимо от того, носили ли они договорный характер или нет. Третейское соглашение может быть оформлено в виде арбитражной оговорки в договоре, которая является составной частью договора, или может заключаться в виде отдельного соглашения.

2. Третейское соглашение заключается в письменной форме. Соглашение считается заключенным в письменной форме, если оно содержится в документе, подписанном сторонами, или заключено путем обмена письмами, сообщениями по телетайпу, телеграфу, телефаксу или с использованием иных средств связи, включая электронные, обеспечивающих фиксацию такого соглашения. Ссылка в договоре на документ, содержащий соглашение о передаче спора на разрешение третейского суда, признается соглашением, если договор заключен в письменной форме и данная ссылка такова, что дает основание считать соглашение частью договора.

3. Третейское соглашение должно содержать положение о том, что любой спор, разногласие или требование, возникающие из спора между сторонами, подлежит рассмотрению в третейском суде, а также наименование третейского суда, который должен рассмотреть возникший спор.

В третейском соглашении могут содержаться сведения о числе арбитров, месте третейского разбирательства, языке третейского разбирательства, применимом праве, применимых правилах, сроке рассмотрения спора.

4. При несоблюдении требований, предусмотренных пунктом 2 и абзацем первым пункта 3 настоящей статьи, третейское соглашение считается недействительным.

Как видим, данная статья содержит ряд обязательных требований, которым должна соответствовать арбитражная оговорка:

· письменная форма третейского соглашения;

· наличие в этом соглашении положения о том, что любой спор, разногласие или требование, возникающие из спора между сторонами, подлежит рассмотрению в третейском суде;

· указание наименования третейского суда, который должен рассмотреть возникший спор.

Пунктом 4 вышеупомянутой статьи определено, что несоблюдение вышеперечисленных требований приводит к недействительности третейского соглашения, а, следовательно, — к невозможности разрешения возникшего между сторонами спора путем третейского разбирательства.

В соответствии с п.3.2. Регламента МТС ТПП третейское соглашение признается имеющим юридическую силу независимо от действительности договора, частью которого оно является. Это основано на, так называемой, доктрине автономии арбитражной оговорки, сформулированной в ст.16(1) Типового закона ЮНСИТРАЛ, и означает, что вынесение третейским судом решения о недействительности договора не влечет за собой недействительность арбитражной оговорки.

Вероятно, следует упомянуть и еще об одной доктрине — «компетенция-компетенции», сформулированной в ст.16(1) Типового закона ЮНСИТРАЛ и относящейся, так же, как и доктрина автономии, к концептуальным принципам международного арбитража. Доктрина «компетенция-компетенции», означает, что арбитраж самостоятельно принимает решение о своей компетенции, в том числе по любым возражениям относительно наличия или действительности арбитражного соглашения.

Доктрина «компетенция-компетенции» нашла свое закрепление в ст.14 Закона о третейских судах, в соответствии с которой третейский суд самостоятельно решает вопросы о наличии или действительности третейского соглашения и своей компетенции по рассмотрению конкретного спора.

При разрешении спора в третейском суде, после сформирования третейского суда, состав арбитров либо единоличный арбитр до начала рассмотрения спора по существу обязаны исследовать вопрос наличия третейского соглашения, изучить вопрос его соответствия ст.7 Закона о третейских судах, то есть убедиться в действительности арбитражной оговорки, а также определить свою компетенцию по разрешению данного спора. Это очень важный этап процесса третейского разбирательства, от которого в последующем во многом зависит, будет ли вынесенное решение принудительно исполнено. Существует мнение, что вопрос недействительности арбитражной оговорки должен исследоваться составом арбитража только в случае, если одна из сторон в процессе устных слушаний заявит о ее недействительности и не должен рассматриваться на стадии подготовки к устным слушаниям. Однако я не могу с этим согласиться. Именно на этом этапе арбитражная оговорка должна быть самым тщательным образом изучена на предмет ее соответствия требованиям ст.7 Закона о третейских судах, поскольку только по результатам такого исследования может быть сделан правильный вывод и о наличии арбитражной оговорки и о наличии собственной компетенции.

Как мы уже определили выше, ст.7 Закона о третейских судах содержит только три основания для признания арбитражной оговорки недействительной. Это несоблюдение письменной формы третейского соглашения, отсутствие договоренности о том, что спор подлежит рассмотрению в третейском суде и отсутствие наименования конкретного третейского суда, в котором должен рассматриваться спор между сторонами.

Существуют ли еще какие-либо основания для признания арбитражной оговорки недействительной? Прежде, чем ответить на этот вопрос, необходимо понять: а что же такое арбитражная оговорка по своей сути? Возможно вы, уважаемые коллеги, не задумывались об этом ранее, но по своей правовой природе третейское соглашение является не чем иным, как сделкой, поскольку оно является результатом действий сторон, формально закрепляющих их права и обязанности по совершению определенных действий, направленных на разрешение потенциального спора, который может возникнуть из гражданских правоотношений между ними. Вы, конечно же, помните, как сформулировано понятие сделки в ст.172 ГК КР: «Сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей». Заключая третейское соглашение, стороны договариваются о внесудебном способе разрешения потенциальных споров, отказываясь тем самым от права на защиту своих интересов в государственном суде, то есть реализуют предоставленное им законом право выбора способа разрешения споров, возникающих из гражданских правоотношений. Это свободное волеизъявление участников сделки. А поскольку третейское соглашение — это сделка, следовательно, к третейскому соглашению применимы все нормы Гражданского кодекса, содержащие основания недействительности сделок.

Кроме того, необходимо вспомнить ст.421 ГПК КР, а также ст.42 Закона о третейских судах, в которых перечислены основания для отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.

Три основания из шести по которым компетентный суд вправе отказать в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда — это основания связанные с недействительностью третейского соглашения:

1. если одна из сторон представит суду доказательства о недееспособности одной из сторон при заключении соглашения о передаче спора в третейский суд — сторона может заявить о недействительности третейского соглашения в силу одной из статей 189-192 ГК КР;

2. если сторона обоснованно заявила о недействительности третейского соглашения, а третейский суд принял спор к рассмотрению и вынес решение по существу спора — в процессе третейского разбирательства сторона может заявить о недействительности третейского соглашения по основаниям, предусмотренным ст.7 Закона о третейских судах, а также ст.185-197 ГК КР;

3. если суд установит, что спор не может быть предметом третейского разбирательства по законодательству Кыргызской Республики — недействительность третейского соглашения в силу ст.185 ГК КР.

Можно было бы детально остановиться и подробно проанализировать на основе конкретных примеров каждое из оснований, по которым третейское соглашение может быть признано недействительным, однако, к сожалению, ограниченный формат настоящей статьи не позволяет этого сделать.

Теперь поговорим о компетенции.

Вернемся еще раз к доктрине «компетенция-компетенции», в соответствии с которой третейский суд самостоятельно решает вопросы о наличии или действительности третейского соглашения и своей компетенции по рассмотрению конкретного спора (ст.14 Закона о третейских судах, ст.16(1) Типового закона ЮНСИТРАЛ).

В каком случае и на каком этапе третейского разбирательства третейский суд должен рассмотреть вопрос о недействительности арбитражной оговорки?

1.Прежде всего, как я уже отмечала выше, на этапе принятия решения о наличии собственной компетенции.

2.В процессе третейского разбирательства, если одна из сторон заявит о недействительности арбитражной оговорки по любому из предусмотренных законом оснований недействительности сделок. В случае такого заявления третейский суда обязан будет рассмотреть данный вопрос и вынести соответствующий арбитражный акт. Если арбитражная оговорка будет признана недействительной, третейское разбирательство будет прекращено без вынесения решения. В последующем стороны смогут продолжить разрешение спора только в государственном суде.

В каком же случае вопрос о недействительности третейского соглашения рассматривает компетентный (в данном случае — государственный) суд?

1. Бесспорно, что компетентный суд может и должен рассмотреть вопрос о недействительности третейского соглашения при рассмотрении заявления о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, если сторона, против которой было вынесено решение, сделает соответствующее заявление. При этом ст.421 ГПК КР предусматривает только следующие случаи, при которых суд может отказать в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда по основаниям, связанным с недействительностью третейского соглашения:

1) если одна из сторон предоставит суду доказательства о недееспособности одной из сторон при заключении соглашения о передаче спора в третейский суд;

2) если сторона обоснованно заявила о недействительности третейского соглашения, а третейский суд принял спор к рассмотрению и вынес решение по существу спора;

3) если суд установит, что спор не может быть предметом третейского разбирательства по законодательству Кыргызской Республики.

Других оснований для отказа в выдаче исполнительного листа в связи с недействительностью третейского соглашения ГПК не предусматривает.

Таким образом, если сторона арбитражного разбирательства не сделала в третейском суде заявления о недействительности сделки, а сделала это заявление на стадии рассмотрения компетентным судом заявления о выдаче исполнительного листа, разумеется, по иным основаниям, чем недееспособность одной из сторон либо то, что спор не может быть предметом третейского разбирательства по законодательству Кыргызской Республики, то этот аргумент не может послужить основанием для отказа в выдаче исполнительного листа.

2. Может ли государственный суд признавать недействительной арбитражную оговорку, если сторона договора, содержащего третейское соглашение обращается с исковым заявлением не в третейский, а в государственный суд?

В соответствии с ч.3 ст.137 ГПК суд отказывает в принятии искового заявления, если имеется заключенное между сторонами соглашение о передаче спора на разрешение третейского суда, за исключением случаев, когда это соглашение недействительно, утратило силу или не может быть исполнено.

Из вышеприведенной статьи следует: если имеется арбитражная оговорка, суд должен отказать в принятии искового заявления. Исключение составляют случаи, когда арбитражная оговорка недействительна, утратила силу или не может быть исполнена. Но если основания недействительности оспариваются другой стороной, то установить истину можно только в процессе судебного разбирательства. Однако может ли суд проводить судебное разбирательство, если имеется третейское соглашение? Безусловно — нет. Эта норма будет работать только тогда, если при подаче искового заявления в государственный суд истец предоставит очевидные, убедительные и не требующие исследования в судебном процессе доказательства недействительности, утраты либо неисполнимости третейского соглашения. Для наглядности приведу по одному примеру очевидных и, не требующих исследования в судебном процессе, оснований недействительности, утраты либо неисполнимости третейского соглашения.

1) Недействительность арбитражной оговорки.

Предположим, что в арбитражной оговорке записано: «… спор подлежит рассмотрению в третейском суде города Бишкек….». Но в городе Бишкек в настоящее время действуют уже два арбитражных института — Международный третейский суд при Торгово-промышленной палате Кыргызской Республики и Третейский суд в Центральной Азии. Какой арбитраж стороны имели ввиду? Налицо несоответствие арбитражной оговорки п.3 ст.7 Закона о третейских судах — не указан конкретный третейский суд, в котором должен быть рассмотрен спор, что делает третейскую оговорку изначально недействительной. Выписки из Государственного реестра регистрации юридических лиц будет достаточно, чтобы при подаче искового заявления убедить судью, что в арбитражной оговорке не указан конкретный третейский суд.

Безусловно, понятно, что не требуют специального исследования и признания недействительными арбитражные оговорки, которые изначально в силу закона являются ничтожными.

2) Утрата третейского соглашения

Стороны предусмотрели в арбитражной оговорке, что спор, возникший из настоящего контракта, должен быть разрешен в третейском суде не позднее шести месяцев с даты направления одной стороной другой стороне претензии о нарушении условий контракта. На дату подачи искового заявления в суд прошло двенадцать месяцев с даты подачи претензии, а сторона так и не обратилась с иском в третейский суд. Здесь имеет место явная утрата третейского соглашения.

3) Неисполнимость третейского соглашения.

Стороны предусмотрели в арбитражной оговорке, что возникший между ними спор должен быть разрешен в третейском суде при Ассоциации юристов Кыргызстана. Однако такого третейского суда не существует. Налицо неисполнимость третейского соглашения.

Таким образом, при принятии искового заявления по спору, возникшему из договора, содержащего арбитражную оговорку, судья должен дать оценку приложенным доказательствам недействительности, утраты либо неисполнимости арбитражной оговорки и, если они неубедительны и требуют дальнейших исследований, — отказать в принятии искового заявления. В последующем вопрос недействительности арбитражной оговорки должен исследоваться только третейским судом в процессе третейского разбирательства.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *