Трудовые споры картинки
1. Из ст. 381 следует, что трудовой спор возникает, если разногласия между работодателем и работником — субъектами трудового правоотношения — по вопросам применения трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, коллективного договора, соглашения, локального нормативного акта, а также условий трудового договора, не урегулированы, например: при выплате премиального вознаграждения, перемещении, переводе работника на другую работу.
Спор может возникнуть в связи с установлением или изменением индивидуальных условий труда, а именно по поводу реализации предоставленного работнику права на установление или изменение условий труда. Например, в соответствии с ч. 1 ст. 93 ТК работодатель обязан устанавливать неполный рабочий день или неполную рабочую неделю по просьбе беременной женщины, одного из родителей (опекуна, попечителя), имеющего ребенка в возрасте до 14 лет (ребенка-инвалида в возрасте до 18 лет), а также лица, осуществляющего уход за больным членом семьи в соответствии с медицинским заключением. На основании ч. 2 ст. 261 ТК работодатель в случае истечения срочного трудового договора в период беременности женщины обязан по ее письменному заявлению продлить срок действия трудового договора до окончания беременности.
Споры работников в связи с получением гарантий при временной нетрудоспособности (ст. 183 ТК), гарантий и компенсаций при несчастном случае на производстве и профессиональном заболевании (ст. 184 ТК) не являются трудовыми спорами, поскольку возникают из правоотношений по социальному обеспечению.
При возникновении спора по поводу неисполнения либо ненадлежащего исполнения условий трудового договора, носящих гражданско-правовой характер (например, о предоставлении жилого помещения, выплате работнику суммы на приобретение жилого помещения), несмотря на то, что эти условия включены в содержание трудового договора, они по своему характеру являются гражданско-правовыми обязательствами работодателя, и, следовательно, подсудность такого спора (районному суду или мировому судье) следует определять, исходя из общих правил определения подсудности дел, установленных ст. ст. 23, 24 ГПК РФ. Поэтому эта категория споров не относится к индивидуальным трудовым спорам (п. 1 Постановления Пленума ВС РФ от 17.03.2004 N 2).
Если между сторонами заключен договор гражданско-правового характера, однако в ходе судебного разбирательства будет установлено, что этим договором фактически регулируются трудовые отношения между работником и работодателем, к таким отношениям в силу ч. 4 ст. 11 ТК должны применяться положения трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права, поскольку между сторонами возник индивидуальный трудовой спор.
Трудовой кодекс не определяет порядка и сроков урегулирования возникающих между сторонами разногласий. Обращение с заявлением стороны трудового договора (работника, работодателя) в орган по рассмотрению индивидуальных трудовых споров свидетельствует, что возникшие между сторонами разногласия не получили положительного решения и возник индивидуальный трудовой спор.
2. Правоотношения по разрешению трудовых споров возникают между работником, работодателем и органом по рассмотрению индивидуальных трудовых споров.
3. Индивидуальные трудовые споры могут иметь место как при приеме на работу, когда работодатель отказывает в заключении трудового договора, в процессе трудовой деятельности, например при переводе на другую работу, так и после прекращения трудового договора, например спор об изменении даты и формулировки причины увольнения, об оплате времени вынужденного прогула, о выдаче дубликата трудовой книжки.
4. С заявлением в суд о рассмотрении индивидуального трудового спора согласно ч. 1 ст. 391 ТК может обратиться профессиональный союз, защищающий интересы работника, прокурор, если решение комиссии по трудовым спорам не соответствует трудовому законодательству и иным актам, содержащим нормы трудового права.
Согласно ст. 23 Закона о профсоюзах в случаях нарушения законодательства о труде профсоюзы вправе по просьбе членов профсоюза, других работников, а также по собственной инициативе обращаться с заявлениями в защиту их трудовых прав в органы, рассматривающие трудовые споры.
Это обращение не влияет на изменение сторон в трудовом споре. Ими остаются работник и работодатель.
5. Соединение работниками нескольких однородных индивидуальных требований в одном заявлении при обращении в комиссию по трудовым спорам суд (например, об оплате сверхурочных работ) не меняет характера спора. Он по-прежнему остается индивидуальным трудовым спором, поскольку у каждого работника по отношению к работодателю возникает конкретное материальное требование.
6. Причинами возникновения трудовых споров являются: виновное невыполнение или ненадлежащее выполнение трудовых обязанностей работником, работодателем; различная оценка сторонами факта применения норм трудового законодательства; добросовестное заблуждение работника или работодателя о принадлежности субъективного права или возлагаемой на другую сторону трудового договора обязанности; определенная пробельность некоторых нормативных правовых положений (не раскрываются понятия морального вреда, вынужденного прогула, аннулирования трудового договора, подходящей работы) и др.
В связи публикацией, размещенной администрацией УФИЦ РАН на сайте УФИЦ РАН (), о сложившейся в обособленном структурном подразделении Уфимского федерального исследовательского центра Российской академии наук – Институте нефтехимии и катализа УФИЦ РАН (), обращениями группы молодых ученых, заведующих лабораториями и научных сотрудников института в поддержку уволенного с должности исполняющего обязанности директора института Дьяконова В.А., сообщаем:
1. 21 мая 2020 года трудовой договор с и.о. директора ИНК УФИЦ РАН Дьяконовым В.А. был прекращен по п. 10 ст. 83 Трудового кодекса Российской Федерации, в связи с прекращением допуска к государственной тайне.
В ответ на приведенные выше сведения сообщаем.
Приказ об увольнении Дьяконова В.А с должности директора Института нефтехимии и катализа УФИЦ РАН, подписанный врио Мустафиным А.Г., является грубым нарушением трудового законодательства РФ., так как данный приказ был издан в период нахождения Дьяконова В.А. на больничном, который продолжается и по сей день. Согласно этого приказа основанием для увольнения послужило отсутствие у Дьяконова В.А. третьей формы допуска к государственной тайне, который был снят с него тем же Мустафиным в октябре 2019 года.
Суть данного вопроса:
В мае 2019 года Дьяконов с семьей выехал на отдых в Турцию, не сообщив в 1 отдел УФИЦ РАН о своем отъезде, поскольку ранее сотрудникам, имеющим третью форму допуска, разрешалось свободно выезжать за рубеж не сообщая в специальные органы власти. После возвращения из Турции Дьяконов В.А был приглашён в ФСБ по РБ для объяснения этой оплошности. Ему было предъявлено административное наказание в виде штрафа в размере 3-х тыс. рублей. После этого в июле Дьяконов В.А. с разрешения Мустафина А.Г. выезжал на международные научные конференции с приглашенными устными докладами во Францию (г. Париж) и в Португалию (г.Лиссабон.). Все эти поездки Мустафин А.Г. согласовывал, доверие к Дьяконову В.А. не терял. У нас имеются копии всех документов, по которым проходило согласование данных выездов за рубеж. Спустя 5 месяцев без объяснения и не ставя в известность Дьяконова В.А. Мустафин А.Г. в одностороннем порядке издает приказ о снятии с него третьей формы допуска к государственной тайне. При этом важно отметить, что в трудовом договоре между работодателем УФИЦ РАН и Дьяконовым В.А. нет никаких дополнительных соглашений о наличии какой-либо формы допуска к государственной тайне. Более того, Дьяконову В.А за все четыре года пребывания на посту директора ИНК УФИЦ РАН ВООБЩЕ не выплачивались никакие надбавки за работу с гостайной. Поэтому приказом снимать с Дьяконова В.А. то, чего у него не было указано в трудовом договоре кажется нелепым. Мы считаем, что приказ о снятии третьей формы допуска к государственной тайне является необоснованным.
Кроме того, указанный выше приказ был издан Мустафиным А.Г., по его утверждению, на основании представления ФСБ по РБ. Этого представления не видел никто – ни Дьяконов, ни сотрудники первого отдела УФИЦ РАН.
Впоследствии Дьяконов В.А. обратился с исковым заявлением в Верховный суд РБ об отмене приказа УФИЦ РАН о прекращении ему допуска к государственной тайне. Судью, которая должна была рассматривать данное дело, практически перед началом судебного заседания вдруг без объяснения причин заменили на другого, который впоследствии и вынес решение первой инстанции о законности приказа Мустафина А.Г. В настоящее время подана апелляционная жалоба, которая находится на стадии рассмотрения. В очередной раз утверждение Мустафиным, что принято окончательное решение по данному иску Дьяконова В.А. Верховным судом РБ, является не уместной. Из вышеизложенного следует, что приказ об увольнении Дьяконова с должности директора Института нефтехимии и катализа УФИЦ РАН из-за отсутствия у него третьей формы допуска к государственной тайне является незаконным, так как по данному вопросу еще не принято окончательное судебное решение. К тому же, в настоящее время в Институте не ведутся секретные работы по оборонной тематике, поэтому снятие Дьяконова В.А. с должности директора института из-за отсутствия допуска к государственной тайне так же является незаконным. Более того, у большинства директоров ОСП УФИЦ РАН отсутствует третья форма допуска к гостайне, но они продолжают спокойно работать на этих должностях.
Касательно прокурорской проверки, о чем появился пресс-релиз на сайте прокуратуры РБ и на сайте УФИЦ РАН, сообщаем следующее, что в отличие от сведений, размещенных как сайте УФИЦ РАН, так и в других источниках, в Институте нефтехимии и катализа была проведена единственная прокурорская проверка еще в феврале 2020 года. Прокурорская проверка не обнаружила в деятельности института серьезных финансово-хозяйственных недостатков, причем проверяющие неоднократно отмечали, что данная работа в институте поставлена на высоком уровне. Что касается незаконных выплат и принятия на работу супругу на должность зав. лабораторией сообщаем следующее – данная лаборатория была организована в рамках Нацпроекта «Наука», деньги на которую институт выиграл на конкурсной основе, и все победители этого конкурса после открытия финансирования автоматически стали руководителями лабораторий, которые должны были пройти по конкурсу на замещение вакантных должностей. Таких лабораторий в УФИЦ РАН пять. Для руководства УФИЦ в 2019 году стало «большим сюрпризом» то, что супруга Дьяконова В.А., проработавшая в УФИЦ уже 19 лет, становится вдруг объектом конфликта интересов. И вот по этому надуманному обстоятельству и было вынесено представление прокуратуры и дисциплинарное взыскание. Выплаты, хотим отметить это особо, были сделаны абсолютно законно! В противном случае этот факт давно бы уже перешел в разряд уголовного делопроизводства. Данная лаборатория организована в рамках УФИЦ РАН, и на должность заведующего этой лабораторией супруга Дьяконова В.А. прошла на конкурсной основе, ее назначение было утверждено самим Мустафиным А.Г. Выплаты в размере 580 тыс. рублей – это выплаты по грантам, выигранным на конкурсной основе за период 2018-2019гг. В УФИЦ РАН после заседания конфликтной комиссии в составе с представителем прокуратуры какая-либо незаконность выплат даже не рассматривалась, выплаты были законными, и они были сделаны по грантам РНФ и РФФИ.
Единственное, на что обратила прокуратура внимание института, это на систему выплат за секретность сотрудникам, имеющим допуск к государственной тайне. По этому поводу руководство ИНК УФИЦ РАН, опираясь на законодательство РФ по вопросам выплат за секретность в обязательном порядке лицам, имеющим допуска к закрытым работам или своим служебным обязанностям, осуществляло в полном соответствии с Постановлением Правительства РФ от 18 сентября 2006 года №573, причем эти выплаты были в минимально допустимом размере. Подробное объяснение по этому вопросу было направлено руководству УФИЦ РАН.
Касательно нарушения федерального законодательства о противодействии терроризму, несоблюдения обязательных требований по антитеррористической защищенности института, как это указано в публикации администрации на сайте УФИЦ РАН, поражает и наводит на мысли о злонамеренности руководства Центра по отношению к Дьяконову В.А.
В период самоизоляции всех сотрудников института, в том числе и директора, в связи с коронавирусом, рано утром (7.30) под руководством куратора УФИЦ РАН от ФСБ совместно с одним из бывших сотрудников нашего учреждения, перелезли через забор и положили коробку во дворе с так называемой «бомбой». Через час после «террористического акта» куратор появился в институте и пригласил директора из дома дать пояснения, почему вахтер не нашел эту так называемую «бомбу». По этому инциденту он составил акт о несоблюдении бдительности в институте и отсутствии во дворе видеонаблюдения, на установку которого институт нефтехимии и катализа неоднократно обращался в УФИЦ за разрешением. Решение УФИЦ по данному вопросу так принято и не было. Акт был передан руководству Центра, на основании этого акта Дьяконову В.А. был вынесен выговор.
Поражает утверждение «сохранить высококвалифицированный кадровый состав и научный потенциал института, поддержать на высоком уровне финансовую дисциплину и своевременное выполнение государственного задания.» В институте (ИНК РАН), который и так на сегодня является одним из ведущих институтов Центра и единственным среди всех институтов Центра, ранжированный межведомственной комиссией, как институт 1-й категории. По всем наукометрическим показателям, высокопрофессиональному кадровому составу, оснащенностью современным научным оборудованием, мобильностью сотрудников, финансовому обеспечению, количеству грантов различных научных фондов и развитию современных научных направлений с учетом мировых тенденций институт входит в число лучших академических институтов Российской Федерации.
Сообщение о » согласовании с Министерством науки и высшего образования Российской Федерации», является неправдой.
По сведениям из Минобрнауки, решение об увольнении Дьяконова В.А. с поста директора института официально не было согласовано с Минобрнауки и Российской Академией наук, как и назначение директором ИНК РАН Логинова О.Н. Более того, назначение директором Логинова О.Н. является незаконным уже хотя бы потому, что не проведена процедура конкурса на замещение вакантной должности с утверждением результатов этого конкурса специальной конкурсной комиссией при УФИЦ РАН.
